Тарханов Иван Васильевич, художник
1780 – 1848 гг., живописец, портретист.
Угличский портретист признан одним из самых ярких и в то же время типичных провинциальных живописцев первой половины XIX века. Его произведения стали классикой того направления живописи, которое должно было выразить вкусы и представления «среднего сословия» - купцов, мещан, чиновников и утвердить в глазах современников определенный и узнаваемый сословный положительный идеал.
И.В.Тарханов происходил из рода угличских священников и ремесленников, известных по документам с XVII века. Прадед художника Таврило был священником Николо-Сухопрудской церкви, дядя - Федор Андреевич - в чине титулярного советника служил "угличской градской думы письмоводителем".
Будущий художник учился ремеслу у местных иконописцев, возможно, у П.А.Масленникова, писавшего в 1815 году иконы для Знаменской церкви Воскресенского монастыря.
С 1820-х по 1840-е годы в чине коллежского регистратора Тарханов был записан "в число приказно-служителей города". На обороте многих холстов стоит пространная подпись художника: «Писал угличский живописец коллежский регистратор Иван Тарханов...»
Тарханов создал обширную галерею портретов городских жителей. «Торговое сословие» тогда активно утверждалось в обществе: купец доволен своим жизненным укладом, уважает себя в нем, гордится и любуется его приметами. Здесь хранят привычки старины, но и примеряют - на свой лад - заманчивый блеск дворянства, все это сплавляется в единый стиль, яркий и полнокровный. Все знают, каким должен быть купец или «купеческая жена», чему надо подражать, чего избегать? Сословию нужно только послушное зеркало, чтобы с удовольствием всмотреться в свое лицо. Основой купеческого портрета стала старинная парсуна с ее торжественным тоном и доверием самооценке изображенного, с простыми позами и любовью к деталям. Эта живопись будто вернулась к точке, которую давным-давно прошел портрет дворянский. Здесь, опять есть «личное» и «доличное», явное или едва заметное: жизнь модели - в лице, фигура же во власти нарядной декоративности, только детали документальны. Заказчики ревностно их отбирают («Рисуй, как знаешь, но только так, чтобы подвески спереди, да гребень сзади был виден» - говорит художнику купец из повести В.Одоевского, выводят к нему дочь-невесту). И портретист «расправляет» на холсте сюртуки и платья, "поворачивает лицом» серьги. Их не скрадывает ракурс, не тревожит движение, - голос каждой детали особенно отчетлив.
Среди работ Тарханова редкий пример живописной домашней хроники - семь портретов представителей семьи Суриных, заказы которых он выполнял в 1829, 1843 и в 1845 годах. Надписи на обороте говорят о строгой домашней иерархии: сначала позировали «угличский купец» и «купеческая жена», потом «купецкий сын» и, наконец, «купецкаго сына жена». Каждый раз заказчики стремились не просто увековечить свою внешность для потомков, но и получить некий достоверный документ, который свидетельствовал бы о важных событиях в жизни семьи - совершеннолетие и брак сына, выход главы семьи в отставку с поста бургомистра с почетным правом ношения мундира, означенной должности присвоенного», о чем было извещено через «Губернские ведомости», и, наконец, второй брак сына.
На сегодняшний день известно более двадцати портретов кисти Тарханова. Основная часть работ Тарханова находится в собрании Угличского музея, парные изображения В.Г. и Г.А.Куклинских и портрет П.Т.Рыковой в коллекции Ярославского музея-заповедника, портреты В.Г. и П.М.Буториных в Рыбинском музее-заповеднике.
Свойственный картинам Тарханова прием показа фигуры ниже пояса, живой разворот ее в пространстве и, одновременно, торжественная демонстрация семейного достатка, красота и звучность цветового ансамбля делают их самыми нарядными во всем ярославском портрете.